Разговоры о важном: Гражданская авиация России
(Не) летайте самолётами Аэрофлота!
Много лет назад у моего мужа была машина «Субару». Ей было двадцать лет, и ломалась она реже, чем «Жигули», но иногда всё-таки ломалась. И тогда нужны были запчасти. Дело было в 90-е. Японские запчасти уже где-то были, вот только у нас не было денег, чтобы их купить.
Потом сломалось что-то, что называлось коленвал, и стало совсем грустно. А потом мы вздохнули с облегчением, потому что нашли умельца, который приспособил коленвал от «Жигулей» (надеюсь, никто не предполагает, будто я знаю, что такое коленвал) к «Субару».
Таким образом, сочетание продукта японского автопрома и смекалки очередного российского Левши продлило жизнь нашей пожилой машине ещё на несколько лет. Но не навсегда.
Актуальная классика
Кстати о Левше. Помните, что он сделал? Да-да, очень полезное и важное дело — подковал блоху. И все удивлялись, иностранцы поражались, англичан с помощью Левши русские люди переплюнули. Но на пути обратно Левша соревновался с английским «полшкипером», кто кого перепьёт. Никто из них пари не выиграл, но, когда их «привезли взаперти до Петербурга, и пари из них ни один друг у друга не выиграл; а тут расклали их на разные повозки и повезли англичанина в посланнический дом на Аглицкую набережную, а Левшу — в квартал. Отсюда судьба их начала сильно разниться».
Англичанина-то вылечили, а вот с Левшой всё оказалось совсем не так просто.
«Англичанина как привезли в посольский дом, сейчас сразу позвали к нему лекаря и аптекаря. Лекарь велел его при себе в тёплую ванну всадить, а аптекарь сейчас же скатал гуттаперчевую пилюлю и сам в рот ему всунул, а потом оба вместе взялись и положили на перину и сверху шубой покрыли и оставили потеть, а чтобы ему никто не мешал, по всему посольству приказ дан, чтобы никто чихать не смел. Дождались лекарь с аптекарем, пока полшкипер заснул, и тогда другую гуттаперчевую пилюлю ему приготовили, возле его изголовья на столик положили и ушли.
А Левшу свалили в квартале на пол и спрашивают:
— Кто такой и откудова, и есть ли паспорт или какой другой тугамент?
А он от болезни, от питья и от долгого колтыханья так ослабел, что ни слова не отвечает, а только стонет».
У Левши украли все, что ему подарили в Англии, и повезли по холоду искать, в какую больницу его, никому не нужного, примут. А без «тугамента» его нигде не принимали.
«Тогда один подлекарь сказал городовому везти его в простонародную Обухвинскую больницу, где неведомого сословия всех умирать принимают».
Так Левша и помирал, и здесь своего «камрада» нашёл выздоровевший полшкипер и добился того, чтобы к тому привели доктора.
«Но только когда Мартын-Сольский приехал, Левша уже кончался, потому что у него затылок о парат раскололся, и он одно только мог внятно выговорить:
— Скажите государю, что у англичан ружья кирпичом не чистят: пусть чтобы и у нас не чистили, а то, храни бог войны, они стрелять не годятся.
И с этою верностью Левша перекрестился и помер».
«Левша» был написан в 1881 году, и Лесков, как и его читатели, хорошо помнили, как в 50-е годы во время Крымской войны помимо множества других вдруг вылезших на свет божий изъянов российской экономики и слабости её армии, оказалось, что ружья, находящиеся на вооружении российской армии, устаревшие по сравнению с теми, которыми пользовались британцы. Проще говоря, российские гладкоствольные мушкеты стреляли на меньшее расстояние, чем английские винтовки с нарезными стволами. Сколько солдат погибло из-за того, что их пули просто не долетали до англичан, а английские до них — долетали...
Заканчивается «Левша» так:
«Мартын-Сольский сейчас же поехал, об этом графу Чернышеву доложил, чтобы до государя довести, а граф Чернышев на него закричал:
— Знай, — говорит, — своё рвотное да слабительное, а не в своё дело не мешайся: в России на это генералы есть.
Государю так и не сказали, и чистка все продолжалась до самой Крымской кампании. В тогдашнее время как стали ружья заряжать, а пули в них и болтаются, потому что стволы кирпичом расчищены.
Тут Мартын-Сольский Чернышеву о Левше и напомнил, а граф Чернышев и говорит:
— Пошёл к черту, плезирная трубка, не в своё дело не мешайся, а не то я отопрусь, что никогда от тебя об этом не слыхал, — тебе же и достанется.
Мартын-Сольский подумал: „И вправду отопрётся“, — так и молчал.
А доведи они левшины слова в своё время до государя, — в Крыму на войне совсем бы другой оборот был».
К чему все это вступление? Только не подумайте, что это о Крыме. Это о ближайшем «Разговоре о важном», который будет посвящён российской гражданской авиации.
Коленвал от «Жигулей» на американский Boeing
Когда я пишу об очередном «Разговоре», то начинаю с того, что смотрю в сценарии замечательный раздел «Основные смыслы». Про гражданскую авиацию смыслов есть несколько:
«Гражданская авиация — важная составляющая социально-экономической жизни и национальной безопасности страны.
Отечественный воздушный флот прошёл большой эволюционный путь: от деревянного биплана до сверхзвукового пассажирского самолёта.
Задача эффективного развития и повышения конкурентоспособности воздушного транспорта является одной из первостепенных для России.
Труд всех, кто связан с обеспечением деятельности гражданской авиации страны, заслуживает глубокого уважения.
Работа в сфере гражданской авиации — перспективное направление профессионального самоопределения».
Тут мне хочется схватить авторов этого сценария и долго-долго трясти.
Потому что если вы, господа хорошие, действительно считаете, что труд тех, кто работает в гражданской авиации, заслуживает глубокого уважения, зачем вы воспеваете то, чего нет? Зачем сеете в головах у детей представление о том, что современная российская авиация — это «перспективное направление профессионального самоопределения»?
Мало какую отрасль российской экономики нынешним властям удалось так успешно развалить, как гражданскую авиацию. Ту самую гражданскую авиацию, которая действительно прошла удивительный путь от деревянного биплана до самолётов, перевозивших тысячи людей и летавших по всему миру.
Ещё в 2023 году вышел большой и очень печальный материал на сайте «Проект», где была сказана печальная истина: после начала полномасштабного вторжения в Украину, в результате введённых против России санкций, «отечественная гражданская авиация за считанные дни превратилась в изгоя с минимальными шансами на выживание — перевозчики лишились западного неба, лизинга бортов, запчастей и технического обслуживания иностранных самолётов, софта, страховых инструментов и значительной части дохода».
И тут, во-первых, надо признать такую вещь: ещё до войны 60% всего парка самолётов в России составляли самолёты иностранного производства. Как бы мы ни произносили с придыханием имена Туполева, Ильюшина и действительно талантливых конструкторов, к началу XXI века их разработки не выдерживали конкуренции с «Боингами» и «Эйрбасами». Все крупные российские авиакомпании летали на иностранных самолётах. А если на российских, то с огромным количеством иностранных запчастей. А если делали свой, так широко разрекламированный «Суперджет», то там, как теперь выясняется, было около 70 процентов иностранных составляющих.
Это, кстати, никак, на мой взгляд, не позорит российских конструкторов. Нормальная жизнь, с нормальными контактами и заимствованиями. В мировой авиационной промышленности есть два великих гиганта, а остальные, пусть даже самые талантливые и перспективные конструкторские бюро, должны быть с ними связаны.
Но это, конечно, не относится к стране, которая претендует на то, что все вокруг только и думают, как бы её завоевать, а сама тем временем пытается нападать на соседей.
И вот уже 78 российских самолётов иностранного производства, находившихся в феврале 2022 года за границей, были там арестованы. Ну а российские власти сами с усами, за словом в карман не лезут — и они тут же оставили себе те самолёты, произведённые иностранными компаниями, которые в тот момент находились в России.
Только толку от этого чуть. Потому что самолёт — это не такая вещь, которую можно хапнуть — и дальше пользоваться. Это не те стиральные машины, которые российские солдаты, как говорят, отправляли домой из Бучи и других оккупированных украинских городов.
Самолёт — это очень сложный механизм, который нуждается в постоянном обслуживании и регулярных, очень сложных проверках. Во время некоторых проверок самолёты буквально разбирают на части.
У нас есть свои Левши
Ну и что же, наши Левши не разберут самолёт, что ли? Знаете историю о том, как можно разобрать часы, потом собрать обратно, и всё будет хорошо, только ходить они не будут? Самолёт не поставишь на полянке и не разберёшь просто так. Для проверок нужны ангары, нужны специалисты, нужны запчасти на замену. А этого нет. А ещё «Боинг» и «Эйрбас», подлецы такие, постоянно обновляют программное обеспечение, а с Россией почему-то обновлениями не делятся.
И как же быть? Варианты ответов на этот вопрос известны уже давно. Первый — украсть детали, программное обеспечение — так же, как в феврале 2022 года украли чужие самолёты. И это, конечно, происходит — детали ввозят через третьи страны, через подставные компании. Украсть программное обеспечение — это вообще милое дело.
Но всё-таки красть удаётся не всегда, и ещё не совсем понятно, что там тебе доставят через Китай или Казахстан. Сегодня российская авиационная промышленность принимает сертифицированные детали из... Китая, Индии, Египта, Ирана, Узбекистана, ЮАР. Какая из этих стран кажется вам наиболее заслуживающей доверия? На самолёте из чьих деталей вы хотели бы лететь?
Есть другой вариант с милым названием — «каннибализация». Попросту говоря — взять один самолёт, разобрать на детали и с его помощью обновлять другие. Руководители Росавиации торжественно заявляют, что ни о какой каннибализации и речи быть не может. Но журналисты «Проекта» задают резонный вопрос: почему 11 процентов всех самолётов российских авиакомпаний к 2023 году перестали подниматься в воздух? Ответа два: или потому, что они уже не способны летать, или же их разобрали на части.
И сколько же так можно разбирать? Пока все самолёты не растащим на детали? Ну у нас же есть свои Левши. Они возьмут коленвал от «Жигулей» и поставят на японскую машину. И мы сделаем свои запчасти, а ещё лучше — собственные самолёты.
В 2022 году с большой помпой и гордостью было решено за два ближайших года построить 108 российских самолётов. Построили семь «Суперджетов» — при том, что это уже достраивали начатые ещё до вторжения. И ещё создали два «Ильюшина», которые используются для испытаний. Всё.
И понятно, что дело опять же в отсутствии деталей и программного обеспечения, настоящих специалистов и мощностей. А ещё, конечно, в том, что большая часть авиационной промышленности работает на войну.
В декабре 2024 года один из сотрудников авиапрома рассказал корреспонденту Би-би-си о программе создания собственных самолётов следующее:
«Это была просто „заглушка“ для успокоения правительственных нервов. Из тех, кто его [этот план] делал, никто его не рассматривал как непосредственно руководство для работы. То есть, может быть, где-то там наверху на него смотрели и считали, что этот план пойдёт по плану и до 2030 года будут построены тысячи самолётов, но по факту это всего лишь была такая имитация активности для того, чтобы просто её обозначить».
В материале, собранном «Проектом», приводятся совершенно ужасающие сведения о том, как летают самолёты в России. Экипажам, например, теперь запрещается записывать в специальные журналы сведения о неполадках. Надо просто устно сообщать — а на эти сообщения никто не реагирует. И самолёты летят — с неработающим туалетом, без кислородных баллонов, или же вдруг оказывается, что из двигателя самолёта, уже готового к взлёту, вытекает топливо. А дальше выясняется, ЧТО ОНО УЖЕ НЕ В ПЕРВЫЙ РАЗ ВЫТЕКАЕТ.
Представьте себе на минуту, что вы сидите в таком самолёте.
«Никаких опасных тенденций»
В материале Idel.Реалии приводятся слова, сказанные в конце 2023 года главой Федерального агентства воздушного транспорта Дмитрием Ядровым о том, что «уровень безопасности полётов гражданской авиации находится на высоком уровне»: «Никаких опасных тенденций мы не фиксируем. Находимся в общемировом тренде безопасности полётов. За девять месяцев этого года авиационных происшествий при выполнении регулярных перевозок на самолётах общей массой более 5 700 кг в гражданской авиации не было».
Только вопрос в том, что считать «происшествием», а что нет. Вот ещё цитата из Idel.Реалии:
«По данным The Wall Street Journal, в 2023 году в России значительно увеличилось количество авиационных инцидентов. Издание ссылалось на исследование германской исследовательской компании Jacdec, которая заявила, что в 2023 году произошло не менее 74 инцидентов с самолётами. В 2022 году их было только 36. Об увеличении авиационных инцидентов также заявили в исследовательской компании Cirium: согласно её подсчётам, в России на каждые 100 тысяч вылетов в 2023 году случалось около десяти инцидентов, а годом ранее — всего пять.
Российские авиаэксперты же считают, что Росавиация не признаёт проблему и пытается скрыть данные. Об этом в прошлом году заявлял основатель сервиса по обеспечению безопасности полётов RunAvia Андрей Патраков:
«Пытаясь перевернуть реальную ситуацию с безопасностью полётов в РФ с ног на голову и скрывая факты инцидентов, авиавласти РФ тем самым только усугубляют ситуацию. Недостаток информации крайне затрудняет нам работу по определению группы неприемлемого уровня риска безопасности полётов, чтобы можно было предотвратить трагедию и избежать череды авиационных катастроф».
Пусть дети мечтают?
Читая всё это, я хотела бы спросить создателей слащавого сценария «Разговоров о важном»: вы можете представить себя и своих родных, садящимися в самолёт с устаревшими деталями, из двигателя которого льётся горючее, или, пусть даже, с туалетом, который может работать только на высоте 5 километров? Вы знаете, что в огромной России есть места, где самолёт — практически единственное средство транспорта, и у людей нет другого выбора, кроме как лететь тем бортом, который к ним придёт? Или вас это не касается, вы только через Турцию «Турецкими авиалиниями» всюду летаете, а на других плевать?
Как вы можете предлагать рассказывать детям о замечательном историческом пути российской авиации, убеждать их в том, что мы прекрасно справляемся без иностранной помощи, потому что Россия, как всегда, первая, лучшая, всё может? Пусть детки, затаив дыхание, слушают про прекрасные российские самолёты, пусть мечтают стать авиаконструкторами и работать на ворованных программах, или лётчиками и бортпроводниками, подниматься по трапу, не зная, что будет с ними и с теми людьми, которые доверят им свои жизни?
Советская авиационная промышленность действительно добилась многого. Особенно благодаря Туполеву и другим конструкторам, работавшим на шарашке и благословлявшим небеса, что они свой срок отбывают в закрытом КБ, а не на Колыме. Советская авиационная промышленность процветала не только за счёт талантов конструкторов, но и благодаря тому, что реальной конкуренции с иностранными компаниями не существовало. А как только эта конкуренция появилась, все встало на свои места, все поняли, что лучше летать «Боингом» или «Аэробусом», чем ТУ.
Но даже то, что было создано в советское время, власть ухитрилась развалить, разворовать, а потом ещё начала преступную войну, и теперь от авиации остались рожки да ножки. И никакой Левша её не спасёт, и никакой коленвал от «Жигуля» на самолёт не поставишь.
И что же делать бедным учителям? А вы возьмите и покажите просто отрывок из фильма «Экипаж» — тот, например, где герой Филатова лезет по корпусу горящего самолёта. Это вроде бы и про прекрасную советскую гражданскую авиацию, и про то, что бывает, когда с самолётом что-то не так.
Видео-архив «Разговоров о важном» можно найти на моём youtube-канале. С этого года новые выпуски в текстовом формате выходят на сайте.
Подписывайтесь на мои соцсети:
Бусти — Патреон — Телеграм — Инстаграм — ТикТок — YouTube
🏎️ Установите быстрый и безопасный VPN для доступа к YouTube по ссылке ↗
А видео на этой платформе можно посмотреть ваше? Вот я текстовую версию прочитала. Спасибо, за ваш энтузиазм в работе, за ваше стремление искать истину, говорить все, как есть, правдиво. Спасибо вам