Война, которая не кончается
История Хиро Оноды
Смотрите это видео на Youtube
Второе сентября 1945 года. Вторая мировая война закончилась для всего мира. Япония капитулировала. Но лейтенант Хиро Онода, который скрывался в джунглях на филиппинском острове Лубанг, отказался это принять. Его война продолжалась ещё 29 лет.
Онода жил на Лубанге сначала вместе с товарищами, потом остался один. Он спал в военной форме, прятал в тайниках патроны и сушёное мясо, говорил только шёпотом, беспрерывно разбирал и собирал винтовку, чтобы быть готовым исполнить боевой приказ, отданный ему ещё в 1944 году. 29 лет в джунглях. Как это понять? Он просто не знал? Это сила японской дисциплины? Безумие? Кто он — герой или фанатик, жертва пропаганды или символ стойкости и преданности долгу?
Онода не был полностью отрезан от мира. Ему сообщили, что война закончилась, но он отказывался в это верить, а все доказательства считал пропагандой и дезинформацией. И только в 1974 году, получив личный приказ от бывшего командира, Онода сдался.
Почему в Японии его встретили как героя? Что это говорит нам о поколении, живущем с ощущением тяжелой травмы и вины за преступления, совершённые их согражданами? Актуальный вопрос.
Молодой повеса
Хиро Онода родился в 1922 году, его детство и молодость пришлись на период, когда власть в Японии становилась всё более воинственной. Самурайские ценности переосмыслялись и получали новое толкование — и в первую очередь прославлялась необходимость быть всегда готовыми отдать свою жизнь за императора. Оноду и других мальчиков его поколения готовили к будущей войне, это был воздух, которым они дышали. В школе он с удовольствием занимался кендо, фехтованием на бамбуковых мечах, и был готов служить императору, когда придёт время.
Онода закончил школу в 1939 году — к этому времени Япония уже несколько лет воевала с Китаем, хотя в Японии это называли не войной, а «инцидентами». Остальной мир стремительно катился ко Второй мировой, но молодой человек не обращал на это внимания. Хиро Онода устроился в частную торговую компанию, и вскоре его отправили в китайский филиал в городе Ханькоу. Онода пишет в воспоминаниях, что проводил всё свободное время в танцзалах и досаждал старшему брату, служившему в армии и тоже находившемуся в Китае, просьбами о деньгах.
Япония успела совершить налёт на Пёрл-Харбор, развязать огромную войну в Азии, ввязаться во Вторую мировую. Юношу всё это совершенно не волновало, даже бомбёжки городов совсем рядом с Ханькоу, где в 1938 году разворачивалось одно из самых кровопролитных сражений японо-китайской войны. Там обе стороны были хороши: китайцы взорвали дамбу на реке Хуанхэ, чтобы остановить продвижение неприятеля, началось страшное наводнение; по разным оценкам погибло от полумиллиона до 900 000 человек, в основном китайских мирных жителей.
Хиро Онода всё так же танцевал, выпрашивал деньги у брата, тратил их на билеты в танцзал и сигареты. Его не волновало, как японские войска оказались на территории Китая. Тогдашняя пропаганда называла экспансию Японии «Великой восточно-азиатской сферой сопроцветания»: мол, Япония выгонит белых колонизаторов, страны региона «добровольно» объединятся вокруг неё и будут процветать.
Школа диверсантов
Хиро Онода знал, что его призовут в армию, это было неизбежно. После курса молодого бойца он попал в разведшколу: там готовили диверсантов, способных воевать в тылу врага. Онода вспоминал, что в разведшколе им внушали необычную для японских солдат вещь: они должны быть готовы сдаться в плен. Вообще, японские военные воспринимали плен как ужасающий позор. Военного, вернувшегося из плена, ждал трибунал, от него отворачивались окружающие, он превращался в изгоя. Онода тоже считал, что смерть намного лучше, чем позор плена. И тут ему начали говорить, что диверсант должен выжить любым способом, не важно, насколько честным и благородным — не для сохранения своей жалкой жизни, а ради службы императору: попав в плен живым, ты можешь передать противнику фальшивые сведения, обмануть его и таким образом помочь фронту. Неудивительно, что и дальше Хиро Онода во всём видел хитроумную дезинформацию.
Задание на острове Лубанг
Япония захватила Филиппины в 1942 году, однако уже с октября 1944 года американские войска последовательно выбивали оттуда японцев. В декабре японская армия ещё собиралась сражаться до конца, поэтому 22-летнего лейтенанта Оноду отправили на остров Лубанг, дав чёткие указания: препятствовать высадке американцев, а если им всё-таки удастся проникнуть на остров, собрать партизанский отряд и организовать военные действия против врага.
Онода вспоминал это время с большим воодушевлением. Он получил указания от самого генерала Акиры Муто, начальника штаба 14-й армии, и генерала Сидзуо Ёкоямы:
«Вам строжайше запрещено кончать жизнь самоубийством. Может быть, пройдёт три года, может быть, пять. Но что бы ни произошло, мы вернёмся за вами. А до этого, даже если у вас останется всего один солдат, вы должны вести его в бой».
Приказание было необычным. Пропаганда убеждала народ, что Япония будет сражаться до последнего — в буквальном смысле. Ни один солдат не сдастся в плен, женщины и дети будут встречать врага бамбуковыми пиками. Так что когда Оноде в 50-е и 60-е пытались подбросить японские газеты с описанием мирной жизни, это только укрепляло его подозрения, что всё это дезинформация и война не закончилась. С его точки зрения, японцев просто не осталось бы, если бы Япония проиграла войну — они или погибли бы в бою, или покончили с собой.
Лейтенант Онода, восторженно слушавший слова командующих, не мог знать, что генерал Акира Муто будет повешен после войны по обвинению в преступлениях против пленных и против мирных жителей в Китае и на Филиппинах. А генерал Ёкояма попадёт в плен, его приговорят к смерти, потом выдадут Японии, он отсидит полгода, получит помилование и будет говорить:
«Воспоминания о разрушениях и убийствах, совершённых на Филиппинах, останутся со мной до конца жизни. Этот кошмар я унесу с собой в могилу».
Группа диверсантов
Когда Онода добрался до Лубанга, там уже царила паника. Ясно было, что американцы вот-вот высадятся. Японские офицеры не спешили передавать в подчинение молодому младшему лейтенантику солдат, чтобы те взрывали военные объекты — ведь и японцы тогда не смогли бы отступить. Американцы очень быстро разгромили японцев. Большинство погибло или бежало, небольшие отряды защищались как могли, многие сдались в плен. Онода ушёл в горы и увёл с собой ещё троих: Юити Акацу, Сёити Симаду и Кинсити Кодзуку. В 1950 году Акацу, которого Онода описывал как самого слабого, сдался властям, вызвав презрение остальных. Онода, Симаду и Кодзука дали клятву, что будут сражаться до конца. Симада погиб в 1954 году, Кодзука — в 1972-м, а Онода всё продолжал выполнять приказ.
Жизнь в джунглях
Отряд постоянно переходил с места на место, скрываясь от воображаемого противника. Это была дикая, жуткая жизнь. Они выработали определённый алгоритм. Долго оставаться на одном месте нельзя: крестьяне заметят их присутствие, увидят дым и сообщат властям. Создать сеть баз тоже нельзя, там их могут поджидать враги. Так что они кружили и кружили по джунглям, хотя остров Лубанг не так уж и велик.
Повторять маршрут было нельзя, ночёвки следовало устраивать в разных местах. У них была палатка, в ней спали. Но в сезон дождей жить в палатке невозможно, так что отряд дожидался, пока крестьяне не поднимутся выше, в горы, и строил некое подобие хижины. Когда наступал сухой сезон, хижину сразу уничтожали и заметали все следы. Говорили только шёпотом. Члены отряда никогда не раздевались полностью — за 30 лет Онода ни разу не спал, сняв с себя всю одежду. Ходили в военной форме, постоянно её чинили. В речке мылись частично: вдруг нападут враги?
Они понимали, что серьёзная болезнь означает смерть, и старались следить за своим здоровьем, по мере сил соблюдать чистоту. Лекарств у них не было. Ели сначала запасы риса — экономили, жили впроголодь. Но на 29 лет рис не растянешь, отряд стал воровать у крестьян — как можно незаметнее. Немного риса с полей, тропические фрукты, бананы, кокосы. Иногда им удавалось унести продукты из какой-нибудь хижины, раз в год позволяли себе подстрелить корову — не чаще, чтобы не привлекать внимание. Экономили амуницию, тратили на корову одну пулю, потом добивали ножами или палками. Мясо варили и ели несколько дней, остальное вялили на солнце, чтобы растянуть на максимально долгий срок. Устраивали в джунглях тайники — прятали сушёное мясо, патроны, какие-то важные предметы. Тайники маскировали и регулярно проверяли — в джунглях всё моментально зарастает. В какой-то момент захватили в туристической хижине транзисторный радиоприёмник — включали его очень тихо и слушали, прижимая к уху.
В этих беспрерывных переходах, заготовках, постройках временных жилищ, разбирании и собирании оружия проходили годы и десятилетия.
Никому не верю
У диверсантов не было ни минуты свободного времени. Они постоянно были начеку, в состоянии боевой готовности, и вели войну все эти 29 лет. Судя по всему, за это время они убили около 30 мирных жителей острова, принимая их за врагов. И все эти годы самые разные люди убеждали отряд Оноды выйти и сдаться. Американские листовки с сообщением об окончании войны, приказ командира 14-й армии о капитуляции и сдаче оружия, записки местных жителей о том, что война окончена, игнорировались отрядом как явная дезинформация. Когда Акацу рассказал властям, с кем именно скрывался в джунглях, им стали сбрасывать письма от родных и их фотографии.
Но Онода, Симада и Кодзука считали, что это такая хитрая многоходовка. Фотографии — подделка, изготовленная японскими спецслужбами и подброшенная американцам, чтобы обвести их вокруг пальца и передать отряду Оноды сигнал, что сдаваться нельзя. Любая мелочь могла быть знаком. Имя кого-то из родственников написано с ошибкой — это Япония сигнализирует: не верьте, не сдавайтесь, война не кончена. Безумная, дикая схема, но если верить Оноде, все трое видели в ней смысл. Несколько раз на остров привозили родственников бойцов, чтобы те обратились к ним через громкоговорители. Онода слышал голоса брата и сестры и с восхищением говорил своим спутникам: как же здорово всё подстраивают эти американцы, находят людей с голосами, похожими на наших близких.
Японские газеты и журналы, которые для отряда оставляли на острове, объяснить было ещё проще. Мол, американцы берут настоящую японскую газету и перепечатывают её, убрав все сведения о войне, которая, конечно, продолжается. Поэтому в прессе сохраняется масса реальных имён и событий, но всё равно это дезинформация.
Война бизнесу не помеха
Онода и его товарищи читали в газетах о том, как развивалась японская экономика, как разрастались города, как Япония принимала Олимпийские игры и международные выставки. Читали об императорской семье, праздниках, соревнованиях — и в их безумных головах всё это соседствовало с продолжавшейся войной, о которой им просто не рассказывали, чтобы заставить сдаться.
Во-первых, какое самомнение! Они были уверены, что ради трёх солдат, которые бродят в джунглях на маленьком острове, американцы десятилетиями идут на ухищрения. Во-вторых, что за дикие представления о мире? Если идёт война, то как объяснить торговые контакты, присутствие американского бизнеса в Японии, встречи спортсменов? А так: война войной, а обед по расписанию. Онода писал:
«В конце концов, я же работал в Ханькоу и танцевал там все ночи напролёт. А мой брат Тадао тоже был там, но он сражался с китайской армией. В то время уже в пригородах Ханькоу было опасно. Когда я приезжал туда к нашим поставщикам, то постоянно слышал выстрелы. А вот в самом городе китайцы спокойно занимались своими делами, а китайские девушки радостно танцевали с японскими солдатами, только что вернувшимися с фронта в ещё пропахших порохом гимнастёрках».
Сомненья прочь
Если верить воспоминаниям Оноды, сомнений у членов отряда не было, они соглашались друг с другом. Но что-то мне подсказывает — всё было не так просто. Тяжелее всех, пожалуй, пришлось Симаде, у которого в Японии остались беременная жена и старшая дочь. В 1954 году во время очередного столкновения с филиппинской полицией (которую отряд Оноды принимал за помощников американцев в войне) произошла перестрелка — и Симада застыл на одном месте. Онода вспоминает:
«Я бросился на землю, а Кодзука спрятался за деревом, и мы приготовились стрелять. Но Симада продолжал стоять у дерева неподалёку от нас. Он поднял ружьё, но не выстрелил ни разу. Это было странно, потому что он стрелял быстрее всех нас. Он мог выпустить пять пуль, пока я делал только три выстрела. Но больше всего меня поразило то, что он всё ещё стоял. Раздался выстрел, и Симада упал. Он был моментально убит».
Последний воин
Онода продолжал сражаться, даже потеряв обоих спутников: по его представлениям, выйти из джунглей он мог только по приказу командования. В 1974 году, после двух лет одиночества, он встретил на острове Норио Судзуки — 25-летнего японца, который отправился путешествовать, заявив друзьям, что собирается найти лейтенанта Оноду, панду, живущую в дикой природе, и снежного человека. Именно в таком порядке.
(Первые две части своего плана Судзуки сумел выполнить, а потом погиб в Гималаях — его накрыла лавина, когда он искал снежного человека).
Судзуки сразу заявил: Онода-сан, я японец; император и японский народ обеспокоены вашей судьбой. То есть перевёл разговор в понятную Оноде плоскость. Но не для того Онода сидел столько времени в джунглях, чтобы терять бдительность. Он всё время осматривался, нет ли где-то поблизости американцев, и засыпал Судзуки вопросами, проверяя, действительно ли он родом из Японии. Одна деталь успокоила Оноду: Судзуки был в шерстяных носках и сандалиях, что невозможно для филиппинца. Судзуки спросил Оноду, почему тот не выходит из джунглей, и Онода объяснил, что приказ может отменить только его непосредственный начальник — майор Танигучи. Тут тоже проявилась его подозрительность: майор Танигучи не был начальником Оноды. Но Онода ещё не доверял Судзуки и не мог назвать имена своих настоящих начальников.
Окрылённый Судзуки вернулся в Японию, нашёл Танигучи и привёз его на Филиппины. Онода явился на место встречи и отрапортовал: лейтенант Онода для получения дальнейших указаний прибыл. Майор прочитал ему изданный в 1945 году приказ о роспуске 14-й армии и всех её специальных подразделений. Всем солдатам и офицерам приказано прекратить боевые действия, доложить об этом своим командирам, а если командиров не было на месте, сдаться американским или филиппинским властям.
Хиро Онода стоял и ждал, что майор Танигучи подойдёт к нему и незаметно для других прошепчет: лейтенант, это всё маскировка, а сейчас ты услышишь настоящий приказ. Но никакого другого приказа не было. Мир Оноды рухнул, он понял, что 30 лет его жизни и жизни его товарищей были выброшены коту под хвост. Симада не увидел жену и детей, а Кодзука не вернулся домой из-за их общего безумия, и прежде всего из-за безумия Оноды, который ими руководил. Впрочем, скоро это безумие назовут высокой преданностью долгу.
Возвращение героя
На следующий день Онода торжественно сдался властям и передал им сохранённое в отличном состоянии оружие, которое он 29 лет собирал, разбирал, чистил и смазывал: винтовку, боеприпасы, свой боевой меч. Филиппинский генерал принял меч и тут же его вернул. Онода написал: «Я почувствовал что-то, что можно было бы назвать гордостью самурая». Церемония сдачи Оноды происходила весьма торжественно, её освещали журналисты со всего мира, вдоль дороги выстроились филиппинские войска, и они отдавали Оноде честь. А уж что творилось в Японии — ни в сказке сказать, ни пером описать.
Это очень поучительная часть истории — о том, как живут люди после войны и как справляются с травмой. В Японии с этим до сих пор непросто. Военные преступники были наказаны, получили жесточайшие приговоры. Япония принесла извинения всем захваченным странам, осудила жестокое обращение с пленными, с мирным населением, принуждение женщин к секс-услугам. Но до сегодняшнего дня в центре Токио находится знаменитое святилище Ясукуни, где обитают ками — души умерших, как в любом синтоистском храме. Вот только в Ясукуни живут души тех, кто погиб в войнах за Японию и императора — два миллиона ками начиная с эпохи императора Мэйдзи в XIX веке, души всех, кто погиб во время Второй мировой войны, в том числе пилотов-камикадзе и тех, кто был казнён по решению Токийского трибунала, то есть японских военных преступников. Само существование Ясукуни и тот факт, что этот храм регулярно посещают японские премьер-министры, вызывает очень бурную реакцию в Китае, Корее, на Филиппинах — во всех странах, пострадавших от действий японских военных.
Сумасшедший или герой?
Когда Хиро Онода вернулся в Японию, его встречали как героя. Один из японских политиков уже после смерти Оноды (старый вояка дожил до 2014 года) сказал: «Я очень хорошо помню, как осознал, что война закончилась. Это произошло в тот момент, когда господин Онода вернулся в Японию». Но чествовали Оноду не как символ окончания войны, а как воплощение несгибаемого боевого духа Японии. Что значило его триумфальное возвращение для людей 70-х годов? Этих людей учили, что Япония дурно поступала во время Второй мировой. Но Онода вернулся героем, несмотря на то, что вместе со спутниками убил на острове около 30 мирных филиппинцев. Про убитых Онода, кстати, не пишет ничего, только эмоционально описывает гибель Симады и Кодзуки. Японское правительство предлагало выплатить Оноде жалованье за все годы службы, он отказался, но принял большие суммы, собранные для него доброжелателями — и передал их в храм Ясукуни.
Мирная Япония, жители которой капитулировали, но не покончили с собой, не очень понравилась Оноде — или он не сумел приспособиться к новой жизни. Он уехал в Бразилию к одному из своих братьев, разводил там скот, заработал довольно много денег. Иногда возвращался в Японию, интересовался воспитанием молодёжи. В 1996 году он приезжал на остров Лубанг и пожертвовал островной школе $10 000. Правда, местные жители обрадовались не от всего сердца: около 50 родственников погибших протестовали против того, что он вообще посмел вернуться на остров.
Казалось бы, это всё дела давно минувших дней. Но история Оноды продолжает будоражить умы. Как мы воспринимаем войну, свой долг перед родиной, необходимость подчиняться приказам? Как люди живут после войны, особенно если их страна проиграла? К сожалению, все эти вопросы по-прежнему актуальны.
В 2021 году на Каннском фестивале показали фильм французского режиссёра Артура Харари «Онода. 10 000 ночей в джунглях».
Его хвалили, но со стороны жителей Филиппин и других стран, пострадавших от действий Японии, поступили вопросы: почему история лейтенанта в фильме так романтизирована? Он показан как воплощение стойкости и мужества, из него делают легенду — но где другая сторона истории? Филиппинцы совсем иначе видят Оноду. Для них он иллюстрация жестокости и упрямства воинствующего национализма.
Кем же был Онода — героем, жертвой, безумным воякой, воплощением милитаризма? Для меня он в первую очередь символ войны и извращённого понимания долга. Но я понимаю, что у каждого из нас может быть свой ответ на этот вопрос.
Хочется узнать ваше мнение: кем был Хиро Онода? Жду ваших комментариев. Счастливо.
Спасибо всем, кто нас поддерживает на платформе «Бусти», нашим патронам на Patreon, нашим спонсорам на Ютубе, всем, кто не даёт им нас заткнуть. Если кто-то ещё не подписался на наш канал или на регулярные пожертвования и подпишется сегодня или расскажет о нас друзьям — вы очень сильно нам поможете.
Подписывайтесь на мои соцсети:
Бусти — Патреон — Телеграм — Инстаграм — ТикТок — YouTube
🏎️ Установите быстрый и безопасный VPN для доступа к YouTube по ссылке ↗